|
|
Вместо предисловия В сборнике представлены некоторые сюжеты октября 1905 г. Есть также рапорты полицмейстера Крижицкого. Я нахожу нужным дополнить разрозненные воспоминания общей картиной, изображающей октябрьские дни и предшествовавшие им события.
Прежде всего, интересна роль полицмейстера Крижицкого. Он был тесно связан с бердичевскими купцами, причём связь эта была весьма оригинальной. Делегации купцов, пришедшей к нему в один из беспокойных октябрьских дней, когда находившаяся во дворе участка казачья сотня готова была начать погром, полицмейстер чистосердечно объяснил, почему готовит погром и почему в августе стрелял в демонстрантов: - После митинга в синагоге, давая мне взятку, чтобы я не стрелял в людей, вы обещали платить месячное пособие. Но о своём обещании вы забыли, и в августе я вам напомнил. Сейчас вы пришли вовремя, иначе разговор у нас был бы более жёстким. Однако этот циничный полицмейстер не играл самостоятельную роль во время октябрьских событий. В Бердичеве была черносотенная организация во главе с приставом Петухом, которая подчинялась киевскому губернатору Рафаловичу, а через него - петербургскому центру. Главную роль в расстреле 17 октября демонстрантов, шедших к тюрьме, играл сам Петух. Но через несколько дней, когда должны были состояться похороны убитых, Крижицкий сделал запрос Рафаловичу о том, как ему поступить, и получил из Киева такую депешу: «В городе позволить, а за городом расстреливать». И лишь благодаря стараниям городского головы Корнилова, о котором стоит сказать несколько слов отдельно, Крижицкий во второй раз телеграфировал киевскому генерал-губернатору Клейгельсу, который, видимо, не имел общего с черносотенцами, и получил от него ответ: «Похороны разрешить».
Несколько слов о городском голове Корнилове. Хозяин Бердичевского сахарного завода (имение Корнилова), брат знаменитого Лавра Корнилова, соратника Керенского и героя знаменитого фронтового переворота, он был правым октябристом. На съезде городских голов в Москве в 1905 г. Корнилов был единственным, кто голосовал за подавление беспорядков силой оружия. Будучи по натуре солдатом, прямым и недальновидным, он во время октябрьских событий попал под влияние бундовской организации. Как городской голова Корнилов считал своим долгом защитить население от погрома. Кроме того, ему, видимо, было непонятно, как можно после после манифеста 17 октября, обещавшего всякого рода свободы, не выполнить волю императора. Вот почему после учинённого 17 октября казаками погрома он участвовал во всех совещаниях по организации самообороны, призвал всех офицеров резерва отдать оружие бундовским отрядам самообороны, а во время похоронной процессии шёл под красным знаменем, чтобы таким образом предотвратить расстрел людей. В день похорон в городской думе проходило собрание. Корнилов, опасаясь жертв, выступал против похорон. Ему было известно только о телеграмме Рафаловича. Но как раз в тот момент принесли пакет на имя городского головы, который тут же вскрыли. В нём оказалось заявление коменданта города о том, что он не имеет ничего против похорон, если в адрес военных не будут звучать оскорбления. Узнав об этом, толпа уже не слушала Корнилова и сразу направилась к еврейской больнице, откуда должны были начаться похороны. Поскольку ответ на телеграмму, посланную Клейгельсу, всё ещё не получили, Корнилов был сильно расстроен. Тем временем пристав Петух делал своё: вокруг больницы провоцирующе вертелись казаки верхом на лошадях. Они цеплялись к людям, и анархиста Пане (позднее повешенного), который постоянно носил с себой бомбу, было нелегко сдержать, чтобы тот не метнул её в отряд казаков. Но в этот момент прибежал Корнилов, узнавший об ответе Клейгельса Крижицкому. Он прогнал казаков (был полковником в отставке и носил военный мундир) и сообщил о возможности спокойно проводить похороны. Участие Корнилова в революционной демонстрации поставило власти в затруднительное положение. По этой же причине
|
|
